Источник: "Российская газета"

Допустимо ли намеренно создавать ситуацию, толкающую человека на правонарушение? «Провокация – это искусственное создание преступления», - говорил когда-то шеф петербургской «охранки».
Когда в Москве началось слушание дела, фабула которого буквально потрясает, мне подумалось: еще одно беззаконие! Не имея морального права комментировать конкретное дело (у обвиняемого есть свой адвокат), поделюсь соображениями по самой ситуации, распространенной повсеместно.

Гражданин, спешащий на работу за рулем своего автомобиля, попадает в пробку. Как обычно в час пик, встречные полосы совершенно свободны (о том, чтобы организовать реверсное движение, как это делается, например, в Европе, у нас в ГИБДД никто думает, да и некому – все ушли на ловлю нарушителей). Понимая, что он безнадежно опаздывает, гражданин решает развернуться через сплошную линию, чтобы поискать менее загруженный маршрут.

В этот момент появляется торжествующий инспектор ГИБДД и предлагает нарушителю пройти в патрульный автомобиль, где сидит его коллега. Вместо того чтобы быстро составить протокол, выписать штраф и отпустить нарушителя, инспектор начинает неспешный «разбор полета». По всему предыдущему водительскому опыту нарушитель догадывается, что единственный способ прекратить эту канитель — побыстрее заплатить штраф, лучше всего тут же, на месте. В этот момент его как давно ожидаемую жертву хватают милиционеры. Тут же появляются и понятые, готовые подтвердить факт передачи «взятки». А на тот случай, если оный гражданин задумает отпираться, ему объясняют, что в патрульной машине установлено звукозаписывающее устройство, все его разговоры с инспектором ГИБДД зафиксированы и будут приобщены к уголовному делу, возбужденному по ч. 2. ст. 291 УК РФ — «дача взятки должностному лицу за совершение им заведомо незаконных действий».

С точки зрения закона необходимо отметить, что должностные лица в погонах и в самом деле совершают незаконные действия. Только не за взятку, а по собственной инициативе. То, чем они занимаются — ожидание «жертвы» в засаде, проведение аудиозаписи разговоров в машине и т.д. называется оперативно-разыскными мероприятиями. Ст. 7 Федерального закона «Об оперативно-разыскной деятельности» устанавливает исчерпывающий перечень оснований для проведения таких мероприятий. К ним относятся прежде всего ставшие известными органам, отвечающим за оперативно-разыскную деятельность, «сведения о признаках подготавливаемого, подготовленного или совершенного противоправного деяния, а также о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, если нет достаточных данных для возбуждения уголовного дела».

Правомерно задать вопрос: какими сведениями располагали сотрудники милиции о намерении водителя совершить противоправное деяние? И какое именно? Могли ли они еще до совершения им злополучного разворота подозревать, что он захочет предложить инспектору ГИБДД взятку? Такое можно было бы допустить, если предположить наличие у этих сотрудников телепатических способностей.

Но если сверхъестественные способности упомянутым сотрудникам не обязательны, то знание Уголовного кодекса совершенно необходимо. А в данном законе, точнее в примечании к ст. 291 УК РФ, говорится: «Лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если имело место вымогательство со стороны должностного лица или если лицо добровольно сообщило органу, имеющему право возбудить уголовное дело, о даче взятки». Коль скоро мы установили, что сотрудники милиции экстрасенсорными способностями не обладают, они не могли знать итого, что, возможно, гражданин, покинув злополучный патрульный автомобиль, немедленно направился бы в управление собственной безопасности ГУВД г. Москвы и сообщил о том, что он был вынужден дать деньги, поскольку иного способа «отвязаться» от застращавшего его инспектора ГИБДД он не видел.

Таким образом, действия правоохранителей направлены отнюдь не на то, чтобы предотвратить совершение преступления или обнаружить преступника, а совсем на другое — спровоцировать законопослушного гражданина на передачу денег инспектору ГИБДД и таким образом обвинить его в даче взятки.

К сожалению, действующее законодательство не позволяет четко квалифицировать такую «операцию», поскольку в нем нет понятия «провокация» применительно к действиям сотрудников правоохранительных органов. Что это такое? Известный русский монархист В. В. Шульгин, ставший в свое время жертвой провокации со стороны ОПТУ (операция «Трест»), писал, что «провокаторы заставляют своих жертв совершать преступления, которые они не совершили бы, будучи предоставленными самим себе». В самом деле, если бы инспектор ГИБДД надлежащим образом и оперативно исполнял свои служебные обязанности по составлению протокола и оформлению штрафа, водителю и в голову не пришло бы попытаться «расплатиться на месте». А если бы и пришло, инспектор ГИБДД обязан был вежливо отклонить подобные попытки, объяснив, что закон такой возможности не предусматривает. И все! Вопрос не стоит выеденного яйца!

А теперь представьте себя на месте того самого водителя. Рассмотрение уголовных дел в наших судах порой длится годами. И все это время гражданин будет лишен возможности нормально работать, отдыхать, строить какие-то планы.

Кстати о судах и их решениях. Недавно Приморский краевой суд отменил приговор в отношении одной из жительниц Владивостока, осужденной по аналогичному делу. Суд справедливо посчитал действия сотрудников правоохранительных органов незаконными и провокационными.

В заключение хотелось бы полностью привести слова руководителя Петербургского охранного отделения А. В. Герасимова, о которых было упомянуто в начале: «Провокация — это искусственное создание преступления. Этого я никогда не допускал». Неужели истина, очевидная для шефа царской «охранки», менее очевидна руководителям правоохранительных органов демократической России?

Неужели все настоящие преступники уже пойманы и осуждены, и правоохранителям не остается ничего иного, как создавать искусственно ситуации, ведущие к уголовным делам?

По опыту общения с этими людьми могу сказать, что в своем подавляющем большинстве они не в восторге от подобных «пиар-акций», задуманных руководством, вероятно, для поднятия престижа возглавляемых ими подразделений. И еще: люди, которые носят форму, должны быть уверены, что они служат правому делу и никогда не будут использованы для осуществления сомнительных операций.