На прошлой неделе жестоким нападениям с применением холодного оружия подверглись две школы — в Перми и бурятском поселке Сосновый Бор. Нападавшие задержаны. Ими оказались не профессиональные налетчики или террористы, а обычные ученики.

И вслед за этим начались дискуссии о необходимости усиления безопасности в школах, регулярного обследования учеников на предмет их психического состояния, закрытия в социальных сетях сообществ, специализирующихся на тематике массовых убийств. Всё это, безусловно, необходимо.

В одной из российских социальных сетей насчитывается более 40 крупных сообществ, посвященных массовым убийствам в школах, в них участвуют более 200 тыс. человек. Особой популярностью пользуется тема массового убийства в американской школе «Колумбайн», совершенного 20 апреля 1999 года. Двое учеников вооружились не хуже профессиональных диверсантов: в их распоряжении были мощные самодельные бомбы и автоматическое оружие. Бомбы, к счастью, не сработали, и тогда юные гангстеры ворвались в библиотеку и принялись хладнокровно расстреливать находившихся там подростков, сопровождая это действо глумливыми комментариями. 37 человек были ранены, из них 13 скончались. После этого один из них покончил с собой выстрелом из помпового ружья, которое разнесло ему голову вдребезги, а второй застрелился из пистолета.

Этот эпизод вдохновил многочисленных подражателей. 14 декабря 2012 года в штате Коннектикут в школе «Сэнди Хук» 20-летний Адам Лэнза вначале застрелил свою мать, а затем взял винтовку, вошел в школу и открыл огонь. Его жертвами стали 20 детей и семеро взрослых.

В России первый подобный случай имел место 3 февраля 2014 года, когда ученик столичной школы пришел в школу с двумя ружьями, взял в заложники 20 учащихся, а затем застрелил учителя географии и полицейского, еще один страж закона был  ранен.

Сегодня в социальных сетях звучат такие «вдохновляющие» призывы: «Молодцы, вот бы в каждой школе так!», «Ну че, пацаны, повторим «Колумбайн»?»

Очевидно, что восхищаться подобными зверствами могут только психически нездоровые люди. По данным специалистов, не менее 10% российских школьников страдают психическими расстройствами. Раньше таких подростков помещали в специальные коррекционные школы. Затем эти школы почему-то закрыли, и их контингент влился в обычные учебные заведения. Следствием стало резкое ухудшение психологической атмосферы во многих школах. Скажем, один из нападавших в пермской школе и прежде демонстрировал явные признаки неадекватности и, судя по всему, употреблял наркотики. Но этого почему-то никто не заметил.

Вообще, грань между «трудным характером» и психическим расстройством, способным привести к трагическим последствиям, предельно тонкая. Один из моих доверителей рассказывал мне, что в школе был белой вороной и подвергался жестокой травле со стороны одноклассников. Буквально каждый день он молил Бога о том, чтобы его школа сгорела, была взорвана или разрушена землетрясением. С потрясающим хладнокровием этот добродушнейший человек рассказывал о том, как во сне он нередко расстреливает, вешает, травит ядами медленного действия или даже сжигает заживо своих одноклассников. К счастью, только во сне.

Сегодня в каждой школе предусмотрена штатная единица психолога. Однако в ряде регионов они получают 12–17 тыс. рублей. Трудно представить, что такие деньги, обеспечивающие в лучшем случае элементарное выживание, привлекут высококлассных специалистов, которые будут пользоваться авторитетом у учеников.

Мне приходилось общаться и с учителями, которые рассказывают невероятные вещи о современных детях. Для них учеба — это творчество, ежедневное решение сложнейших задач, с которыми подчас не могут справиться взрослые. Согласитесь, в такой атмосфере маловероятно, что кто-нибудь из учеников вдруг решит устроить резню.

Но есть и другие школы, где единственная задача учителей — натаскать учеников на сдачу ЕГЭ. Процесс бесконечной зубрежки травмирует психику школьника. Стремясь вырваться из этой затхлой атмосферы, он устремляется навстречу сомнительным «приключениям».

Всё это обусловлено в первую очередь низким профессиональным уровнем школьных работников. В интернете можно увидеть немало роликов, на которых директора и преподаватели школ в отвратительной манере распекают учеников, чье поведение кажется им неправильным, и угрожают им всеми «казнями египетскими». Таких горе-педагогов следует немедленно увольнять: ничего, кроме вреда, они не принесут.

Отдельно следует обратиться к лоббистам разрешения хранения и ношения нарезного оружия: уймитесь! Конечно, убивает не оружие, а человек. Но представим, что произошло бы, если бы наши поклонники «колумбайнов» обзавелись бы, скажем, пистолетами Glock 31 c обоймами по 15 патронов каждая, да еще прихватили бы несколько обойм с собой. Счет жертв мог бы пойти на десятки.

Наконец, хотелось бы сказать об освещении «колумбайнов» в электронных СМИ. Недавно один публицист написал, что лучший способ борьбы с этими явлениями — вообще не рассказывать о них. Как ни странно, в его рассуждениях есть доля истины. Многие люди, особенно подростки, склонны подражать поведению тех людей, которых они видят на голубом экране. Не в этом ли одна из причин резкого роста агрессивности и воинствующей пошлости в нашем обществе?

Но другой автор, напротив, упрекает наши телеканалы в недостаточном внимании к школьным трагедиям и представляет их чуть ли не в качестве соучастников совершенных преступлений. Думается, и то и другое — крайности. Дискуссия о «колумбайнах», безусловно, необходима. Но она должна способствовать умиротворению общества, а не подливать масла в огонь разгорающихся конфликтов.

Автор — адвокат, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции